17 января 2017 года постановщик фильма «Должок» празднует юбилей. Искренне поздравляем!
50 – это звучит гордо; полвека, не шутка. Но с Качановым присущая возрасту скучная солидность как-то не вяжется. И словосочетание «не шутка» ну совсем не про него – режиссера-озорника, веселого и умного хулигана, чьи работы заряжают радостью и удивительно легким отношением к миру. В его фильмографии есть один на сто процентов серьезный фильм – историческая мелодрама «Арье» (2004), но это, скорее, исключение.
А правило – дебютный «Урод» (1993; формально первым фильмом Качанова была законченная еще в советском 1991-м году драма «Не спрашивай меня ни о чём», но её премьера прошла только в 1995-м), эхо перестроечного карнавала и предвестник бурного и буйного десятилетия, уморительная сказка по сценарию Ивана Охлобыстина, в которой Никита Высоцкий сыграл... младенца, появившегося на свет уже в обличье тридцатилетнего мужика.
Правило – вмиг разошедшийся на цитаты и ставший полноценной франшизой крутой армейский фарс «ДМБ» (2000).
Правило – «Даун Хаус» (2001), нагло перенесший роман Достоевского «Идиот» в те самые, ныне уже легендарные 1990-е, и столкнувший твердыми лбами князя Мышкина в исполнении Федора Бондарчука с Парфеном Рогожиным в версии Ивана Охлобыстина; божественная дичь!
Правило – «Неваляшка» (2007), радикально комедийное пересомысление жанра спортивной драмы, с Павлом Деревянко в роли боксера, физически неспособного свалиться в нокауте.
Странные истории – конек Качанова; можно было бы назвать его склонность к современным фантасмагориям и плутовским хроникам продолжением гоголевской традиции, если бы, в отличие от классика, Качанов не был так светел. Его гротескный, изобилующий парадоксами и обаятельными глупостями мир всегда наполнен не печалью, а радостью. И наш новый проект – сделанный для канала НТВ авантюрный детектив «Должок» – это лишний раз подтверждает (на фото – рабочий момент съёмок).
Яглыч, Яценко, сумасбродная история про виртуозного коллектора, его изворотливого должника-художника и бесчестных злодеев, схватка с которыми делает из недавних противников лучших друзей – фильм хорошего настроения, замечательное возвращение Качанова на телевидение (его первый опыт – восьмисерийная приключенческая комедия 2006 года «Взять Тарантину»).
Поздравляем дорогого Романа Романовича с днем рождения!
– Заело твою музыку! – Это не заело. Это хаус. В моем противоречивом прошлом – молодежная эстрада.
– Да ты, брат, дурачок, видно. – От вас ничего не утаишь. На то вы и генерал.
– Стою я у своего головного офиса, не поверите, трезвый как стекло, а она на светофоре дорожку переходит, ножками своими нежными переступает. В одной ручке бутылочка водочки 0,75, в другой – конфетка. Я так и обомлел. Полдня на этом светофоре и простоял. Думал, обратно пойдёт, похмеляться.
– А вы пить не будете? Драться не будете?
– Я, голубчик, не пью, не курю, не колюсь и не нюхаю. И компьютером не увлекаюсь. А уж драться я совсем не пристрастен.
– Исключительный вы человек.
– Вернулись мы, в общем, с ваших свадьб бесконечных. Кофе попили. И водки. И начала она мне мозг сверлить… В конце концов, я дуло ей в рот вставил и на курок нажал. Чё-т накатило.
– Где она? Я хочу последний раз поцеловать её! – В спальной! Иди, лобызайся. Я всё понимаю. – А где её ноги? – А что, по-твоему, мы ели?!!
– Пациент, вы деньги принесли? Простите, а зачем вам столько галоперидола? – Я его натурально съем, и меня повезут в дурдом. – Но зачем?! – Не плющит меня в солдаты идти.
– Есть такое слово: «Надо»!
– А я тогда присягу принимать не буду!
– Эх, дружок, молод ты… Не ты выбираешь присягу, а присяга выбирает тебя! Прапорщик, запишите эти простые, но в то же время великие слова.
– Нам так и не удалось выяснить, как тóрмоза зовут! – Напишите в приписном: «Федя». У него морда толстая, ему пойдёт.
– Мальчики, не желаете продажной любви? – Я тебе сейчас лицо обглодаю.
– Этот прапор глубоко невоспитанный тип. Да что там невоспитанный! Дикий прапор!
– Нет, бокс, ребята – это секс между двумя хорошими парнями. И он тебе в лицо засаживает лихо, и ты ему без всякой задней мысли.
– Оптимисты – это кто не может, но делает. А пессимисты – кто не делает, но может.
– Ах, Татьяна, я так люблю Шопена. – И я его очень люблю. Особенно вторую часть концерта в Копенгагене. Жаль, что современные музыканты игнорируют это произведение. Вторая часть – это вершина творчества Федерико. Итог его многолетних, кропотливых поисков в области нефигуральной гармонии. – Точно, Тань. Как здорово ты это сказала!